*Мой сосед - пианист. По правде говоря, он больше алкоголик, чем пианист. Когда-то, когда я училась в младшей школе, а он заканчивал консерваторию, музыка лилась из его квартиры каждый день. Он курил в коридоре, глубоко и вдумчиво, и так же глубоко и вдумчиво исправлял, чёркал, дописывал знаки в нотных тетрадях. Глаза его блестели; пальцы скользили по нотам, будто они осязаемы, а не написаны, мелодия говорила его губами. Я здоровалась, проходя мимо него( живу этажом выше), и если он, едва оторвавшись от нот, кивал в ответ головой, то я скорее шла мимо. Это означало, что он сочинял, искал звук, сплетал мелодию, поэтому для него важно было не спугнуть Музу. Он рассказывал мне о ней, после того, как безуспешно искал её три дня, а теперь, набираясь сил для следующих ожиданий и боёв, беспрестанно курил, сидя на подоконнике и сутуля спину.
Когда в ответ на моё «здрасте» он откладывал ноты, улыбался, подхватывал меня с портфелем и сжимал в объятиях, было ясно – Муза принадлежит ему.
Не могу сказать какое из этих состояний мне нравилось больше. Единственное, в чём я была уверена это, что навсегда запомню его пальцы, напряжённые, нервные, отбивающие ритм, сизый сигаретный туман и красные пятна на его шее от шквала чувств, которые он переживал один.
От этих чувств он зависел, выплёскивал в музыку или искал в музыке, искал Музу.
Однажды Муза пришла сама. Как оказалось, вовсе не та, которую я себе представляла, но его она устраивала. Только вот музыка стала всё реже и реже звучать из его квартиры. Он бросил курить, потому что его Муза терпеть не могла сигаретный дым, да и… из оркестра он ушёл. Муза сказала, что музыкой её и детей не накормишь. В конце концов, музыка ушла из его дома. Я видела, как вывезли фортепиано, в тот день он последний раз курил на своём подоконнике в нашем коридоре. Я подошла к нему, он сказал, что обознался, ошибся: выбрал не свою Музу. В тот день пианист исчез…
Я покупаю нелюбимые сигареты в сине-жёлтом киоске, я возвращаюсь домой, я в ореоле сизого табачного дыма. Задерживаюсь на секунду дольше возле его подоконника и слышу ругань, звон посуды, плач ребёнка из квартиры, бегу наверх, к себе. Захлопнув дверь, вешаю пальто, снимаю обувь, иду в комнату, ложусь на пол и закрываю глаза. Я жду. Женский крик не тревожит меня. Я жду музыку. Ведь после каждой ссоры, которую он запивает дешёвым вином, будет звучать музыка. И сегодня эта та мелодия, которую он однажды написал для меня…
« - Так он же был глухим! Как он мог писать музыку, слушать, сочинять её??
- Понимаешь, детка, для музыки нужно больше, чем слух, умение играть, голос. Для музыки нужно сердце. И когда ты вложишь в свою музыку своё сердце, то она откроет, всколыхнёт или успокоит множество других сердец. Но есть та самая мелодия, которую только ты сможешь почувствовать именно так, как чувствует её автор. И чтобы ты поняла меня, я напишу мелодию для тебя, только для тебя. Ты почувствуешь, что произойдёт, когда ты поймёшь её.»
…В ту ночь, окутанную сизым сигаретным туманом, моё сердце разбилось впервые.*
Когда в ответ на моё «здрасте» он откладывал ноты, улыбался, подхватывал меня с портфелем и сжимал в объятиях, было ясно – Муза принадлежит ему.
Не могу сказать какое из этих состояний мне нравилось больше. Единственное, в чём я была уверена это, что навсегда запомню его пальцы, напряжённые, нервные, отбивающие ритм, сизый сигаретный туман и красные пятна на его шее от шквала чувств, которые он переживал один.
От этих чувств он зависел, выплёскивал в музыку или искал в музыке, искал Музу.
Однажды Муза пришла сама. Как оказалось, вовсе не та, которую я себе представляла, но его она устраивала. Только вот музыка стала всё реже и реже звучать из его квартиры. Он бросил курить, потому что его Муза терпеть не могла сигаретный дым, да и… из оркестра он ушёл. Муза сказала, что музыкой её и детей не накормишь. В конце концов, музыка ушла из его дома. Я видела, как вывезли фортепиано, в тот день он последний раз курил на своём подоконнике в нашем коридоре. Я подошла к нему, он сказал, что обознался, ошибся: выбрал не свою Музу. В тот день пианист исчез…
Я покупаю нелюбимые сигареты в сине-жёлтом киоске, я возвращаюсь домой, я в ореоле сизого табачного дыма. Задерживаюсь на секунду дольше возле его подоконника и слышу ругань, звон посуды, плач ребёнка из квартиры, бегу наверх, к себе. Захлопнув дверь, вешаю пальто, снимаю обувь, иду в комнату, ложусь на пол и закрываю глаза. Я жду. Женский крик не тревожит меня. Я жду музыку. Ведь после каждой ссоры, которую он запивает дешёвым вином, будет звучать музыка. И сегодня эта та мелодия, которую он однажды написал для меня…
« - Так он же был глухим! Как он мог писать музыку, слушать, сочинять её??
- Понимаешь, детка, для музыки нужно больше, чем слух, умение играть, голос. Для музыки нужно сердце. И когда ты вложишь в свою музыку своё сердце, то она откроет, всколыхнёт или успокоит множество других сердец. Но есть та самая мелодия, которую только ты сможешь почувствовать именно так, как чувствует её автор. И чтобы ты поняла меня, я напишу мелодию для тебя, только для тебя. Ты почувствуешь, что произойдёт, когда ты поймёшь её.»
…В ту ночь, окутанную сизым сигаретным туманом, моё сердце разбилось впервые.*
-
-
29.02.2024 в 11:19Посетите также мою страничку
transcribe.frick.org/wiki/Take_Advantage_Of_%d0... как открыть счет в зарубежном банке гражданину украины bank of.tj
33490-+