Не могу сразу найти дорогу; рациональная спокойная часть меня всё запоминает верно, а неуверенная нервная часть придумывает ерунду и боится.
Я под синим стеклянным мягким куполом. Мне не страшно и комфортно. Синие хрустальные бусы висят на люстре, выпускают солнечных зайчиков, тихонько звенят. Синий купол становится кашемировой тканью, которая опускается на мои голову и плечи, укрывает, отгораживает, защищает, прячет. Тепло и солнечно. Синий - самый тёплый цвет. Хочу этот графический альбом, а кино смотреть не хочу. Синий - цвет убийства. Совсем не помню почему не дочитала книгу, ведь ощущения были вполне...
Так долго мне снятся сны о нашем расставании, о нашем устройстве на новых местах, новых привычках, новых годах. Я не хочу дурных перемен в других, я боюсь, что мы станем чужими, я боюсь хороших перемен, которые могут вызвать зависть и ревность у остановившегося, ограниченного малодушного глупого человека. Но больше всего я боюсь стать, сделаться таким человеком. Зизи бы сейчас заявила, что если ты таким не был, то не станешь, ибо внутренний стержень на что?! Но я вот всё думаю: гниль изнутри не сразу видна.
Сколько овощей и фруктов перебрали твои умелые руки? Чистили, мыли сладкие плоды и терпкие корнеплоды, лущили стручки зелёного горошка, убирали косточки из вишни. И каково было удивление и огорчение когда, разбирая по листьям упругую молодую капусту, вскрывалась гнилая, отвратно пахнущая полость и личинки капустницы пытались расползтись? "Ничего не поделаешь," - говорила ты. "Если червь ест, значит плод хороший," - шутила ты. И выбрасывала испорченное.
Человека можно отбросить, выкинуть из своей жизни. Но тут избавляются не только от отбросов. Тут оставляют замечательных. Ты скажешь, что тогда тот, кто кинул замечательных сам прогнил изнутри и ему только остаётся прикрываться листьями и окружать себя замечательными людьми. Главное, не сгнить самому. И я как всегда с тобой соглашусь.
Я хочу кофе, крепкого-крепкого, сладкого, с молоком и горячего-прегорячего.
Во сне я уже устроилась с квартирой. Сначала она мне абсолютно не понравилась, и дело даже не в том, что квартирка в одном помещении с моргом и на первом этаже. Дело в том, что пропахла она советской жёлтой стариной, разлагающейся мебелью. Шкафы, переполненные рваными книгами с жучками, множество колченогих стульев, занавески с мухами наводят тоску. Я не прихотлива, нет. Но это ностальгия по дому, из которого я ещё не уехала. Когда я сообразила, что могу всё это снять, убрать, сложить, могу распределить свои вещи, навязать свои привычки этому месту, ощущения улучшились. Тут я обнаружила альков, и сразу стало хорошо... Проснулась я с мыслью - мне нравятся эти жёлтые с рюшами абажуры.
Я пила черничный чай. Правда в том, что это не черничная заварка, а ложка черничного варенья в чае. Но ведь никто не знает. А как вкусно!!